Кочевники Центральной Азии.
Со второй половины I тысячелетия до н. э. в жизни Европы и Азии начинают играть всё большую роль кочевники Центральной Азии. Географические условия сильно тормозили развитие населявших эти области племён. От Дуная до Хуанхэ тянется пояс степей, переходящих в бедные водой пространства Внутренней Азии и бесплодные пустыни. В таких природных условиях и при том уровне развития производительных сил, какой характеризует эту эпоху, за пределами относительно небольшой территории оазисов кочевой образ жизни был единственно возможным. Перегоняя по обширным пространствам свои многочисленные стада, кочевники-скотоводы приспособились к окружавшим их природным условиям.
Особенно ценной для кочевников была лошадь, которая служила им для передвижения по огромным степным пространствам, а также давала молоко и мясо. Скот находился исключительно на подножном корму. Именно поэтому кочевники были вынуждены совершать постоянные передвижения — ежегодные переходы с зимних пастбищ на летние и обратно. Падёж скота, образование более глубокого снегового покрова или наста зимой были для кочевников стихийными бедствиями, они грозили им потерей стад, голодом и часто приводили к вооружённым столкновениям с соседями.
По языковой принадлежности древние кочевники Центральной Азии не были однородны. Они говорили на индоевропейских, финно-угорских, тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских и тибето-тангутских языках. Большинство этих кочевых племён Азии во второй половине I тысячелетия до н. э., когда о них впервые появляются сведения в письменных источниках, находилось на стадии разложения первобытно-общинного строя. С одной стороны, у них сохранилась ещё родовая организация, с другой — появляется рабство, начинается имущественное расслоение среди свободных, выделяется племенная знать. В условиях кочевого быта формируется племенная собственность на землю, прежде всего на зимние и летние пастбища.
Кочевые племена Центральной Азии находились в постоянной борьбе между собой. Более слабые племена вытеснялись с лучших пастбищ более сильными и воинственными. Часто кочевники вторгались на территории с оседлым населением и подчиняли его своей власти. В ходе вторжений возникали крупные племенные объединения, превращавшиеся иногда в огромные «державы» кочевников.
Гунны
Первое крупное племенное объединение на территории Центральной Азии складывается ещё в конце III в. до н. э. у гуннов. Вскоре после своего возникновения оно начинает оказывать влияние на соседние страны — на Китай и Среднюю Азию.
Основные сведения о жизни и общественно-политическом строе гуннов дают китайские источники. Из археологических памятников особенное значение для характеристики быта гуннов имеют родовые могильники, содержащие погребения как знати, так и простых воинов. Такие могильники известны по раскопкам на территории Монголии (Ноин-Ула) и Забайкалья (Ильмовая падь и др.). В последние годы начались раскопки поселений гуннского времени в Забайкалье (Иволгинское городище и др.).
Территория, занятая гуннами, отличалась резко континентальным климатом. Жаркое лето, во время которого выгорала почти вся растительность, сопровождалось песчаными бурями, морозная зима — снежными буранами. На этих обширных пространствах гунны занимались кочевым скотоводством. Они разводили в первую очередь лошадей, крупный и мелкий рогатый скот, а также верблюдов, ослов и лошаков. Скот был основным объектом меновой торговли с китайцами. Некоторую роль в хозяйстве гуннов играла и охота. На севере, в тайге, жили зависимые от гуннов охотничьи племена; меха — один из основных продуктов их охоты — посылались в дар китайским императорам.
Наряду с этим в стране гуннов, хотя и в сильно ограниченной степени, существовало земледелие, связанное с оседлостью части населения в Северной Монголии и Южной Сибири. Согласно китайским источникам, подтверждаемым и данными археологии, единственной культурой, которая была известна гуннам, было просо. Оно, возможно, сеялось тунцами близ зимних стоянок, причём работали на полях, вероятно, в основном военнопленные. Помимо этого в стране гуннов существовало земледельческое население — переселенцы из Китая; это население подчинялось гуннским вождям и, вероятно, доставляло им продукты земледелия. Тем не менее в целом земледелие было развито крайне слабо, постоянно случались голодовки; китайские летописцы неоднократно сообщают о том, что Китай снабжал гуннов продуктами земледелия.
Известное развитие в стране гуннов получило ремесло. Из продуктов скотоводства— шерсти, кожи, кости, рога — делались различные предметы домашнего обихода. Существовали также гончарное производство и металлургия; в Забайкалье в гуннских поселениях встречаются железные шлаки. Гунны вели довольно оживлённую меновую торговлю с соседними земледельческими народами, но нередко добывали то, чего у них не хватало, при помощи грабежа или сбора дани с побеждённых.
Общественный строй гуннов .можно определить как первобытно-общинный на стадии его разложения. В жизни гуннов большое значение имели родовые связи, на что указывает наличие экзогамии. По своей структуре «держава гуннов» представляла собой союз 24 племён, подразделявшийся на две части — восточную и западную. Каждое племя имело свою территорию, по которой оно и кочевало, совершая в течение года определённые передвижения. Во главе племён стояли вожди, съезжавшиеся три раза в год для совета и жертвоприношений; они осуществляли верховный суд, решали дела войны и мира, утверждали нового общего вождя после смерти старого. Глава всего союза, судя по китайскому воспроизведению этого слова, именовался «дзену» лишь впоследствии соответствующие китайские иероглифы стали произноситься «шаньюй», как обычно называют гуннских вождей в исторической литературе.
В условиях постоянных войн и набегов в обществе гуннов деятельно шёл процесс имущественного расслоения. Среди гуннских погребений отчётливо выделяются более богатые и более бедные родовые кладбища. Особенно богаты погребения в Ноин-Уле; они были расположены близ ставки гуннских вождей и, возможно, принадлежали тому самому роду, из которого выходили дзэн'у (шаньюи) гуннского союза. В этих гробницах были найдены в большом количестве золото и серебро, китайские шёлковые материи и лаковые изделия. Наблюдаются следы имущественного неравенства и внутри родовых кладбищ (Ильмовая падь).
Важнейшим фактором разложения первобытно-общинного строя было рабство. Во время войн и набегов происходило массовое порабощение пленных. При набегах гуннов на Китай каждый раз уводились пленные, иной раз до 40 тыс. человек. Племенная знать, захватывая себе львиную долю пленных, получала возможность присваивать их прибавочный труд и таким образом непрерывно богатела, выделяясь тем самым из среды соплеменников. Наряду с внешними источниками рабства существовали и внутренние: в рабство обращались семьи преступников. В сложившихся условиях гунны не могли использовать большого количества рабов в своём кочевом хозяйстве. Часть рабов поэтому сажалась ими на землю; из них постепенно образовывалось зависимое земледельческое население.
Возникновение «державы гуннов»
Война играла в жизни гуннов огромную роль. Искусство конного боя достигло у них большой высоты. Конные отряды гуннов с воем налетали на неприятеля, обычно со всех четырёх сторон, осыпали его тучами стрел, а при непосредственном сближении с врагом пускались в ход копья и мечи. В военных успехах гуннов немалую роль сыграло перевооружение в конце III — начале II вв. до н. э. Гуннское войско превратилось в тяжёлую кавалерию, всадники которой носили латы. Военная организация гуннов также способствовала их победам. С одной стороны, наличие родовых и племенных связей придавало ей необыкновенную крепость, с другой — у гуннов уже сложилось деление войска на десятки, сотни и тысячи.
История «возвышения дома гуннов», по данным китайских источников, рисуется в следующих чертах. В 206 г. до н. э. Модэ, сын вождя гуннов Туманя, бывший до того заложником у племени юэчжи, убил своего отца и захватил власть над гуннами. В течение нескольких лет он подчинил своей власти соседние кочевые племена и затем двинулся против Китая. Высланное против гуннов китайское войско потерпело поражение. Модэ принудил китайского императора платить ежегодную дань.
Но и после этого набеги гуннов на Китай не прекращались. Пограничные с Китаем племена переходили на сторону гуннов. Китаю приходилось систематически откупаться от гуннов, но это не всегда помогало. Набеги гуннов на Китай сопровождались страшными опустошениями.
В результате завоеваний под властью гуннских дзэн'у оказалась огромная территория, простиравшаяся от Забайкалья до Тибета и от Восточного Туркестана (Синьцзяна) до среднего течения Хуанхэ. Границы её были неопределённы, так как отдельные области и племена то отпадали от гуннов, то вновь покорялись ими. Ядро гуннского племенного союза состояло из монгольских племён, но наряду с этим в него входили кочевые племена и другого происхождения: на западе — тюркские и даже, вероятно, иранские, на севере — тунгусо-маньчжурские. На юге современной Сибири в таёжной зоне гуннам, как уже указывалось, был подчинён ряд примитивно-зёмледельческих и охотничьих племён. На западе под властью гуннов находились одно время кочевые племена юэчжи и усуни. Оседлое население Синьцзяна платило гуннам дань.
Гуннский племенной союз сложился с невероятной быстротой и охватил огромные пространства, но внутренне он был весьма непрочным. В 20-х годах II в. в правление У-да китайцы переходят в наступление на гуннов, наносят им ряд поражений и захватывают Ордос (область в излучине Хуанхэ). Китайцы создают большие конные армии и проникают далеко в глубь территории гуннов.
Китайское правительство использовало в борьбе с гуннами не только оружие. Оно организовывало восстания отдельных гуннских вождей, устраивало в ставке шаньюев придворные перевороты и даже создало в среде гуннской знати прокитайскую группировку. Продвижение Китая на северо-запад и на запад сопровождалось закреплением отвоёванной у кочевников территории цепью военных поселений. Сильному разгрому гунны подверглись в 119 г. В результате наступления Китая оседлое население Синьцзяна вышло из подчинения гуннам и частично признало власть Китая. В начале I в. китайцам удалось, наконец, склонить к разрыву с гуннами и усуней.
Усуни
Первоначальным местом расселения усуней была часть нынешней провинции Ганьсу, где они жили вперемежку с юэчжи. При одном из столкновений с юэчжи усуни были разгромлены, и основная масса племени отошла на северо-запад.
В I в. до н. э. кочевья усуней располагались между озёрами Балхаш и Иссык - Куль, захватывая и травянистые равнины Семиречья и горные пастбища Тянь - Шаня. В стране усуней было и довольно значительное оседлое земледельческое население, состоявшее из посаженных на землю рабов. Ремёсла — ткацкое, кожевенное, кузнечное, ювелирное — стояли у усуней довольно выооко. Наряду с местными ремесленниками встречались и выходцы из Китая. Ремесло, однако, не было отделено от сельского хозяйства. На границах своей территории усуни вели обмен с соседними странами, в связи с чем в усуньских курганах нередко встречаются предметы из Китая и Ирана.
Переселившись в Семиречье, усуни смешались с местным населением. Поэтому в культуре усуней наряду с элементами, принесёнными ими с родины, имелись и такие, которые восходили к древним насельникам Семиречья и долины реки Таласа (к западу от Семиречья) — сакам. Эта преемственность особенно заметна в области материальной культуры.
В процессе переселения усуньских племён в Семиречье образовался союз племён, глава которого назывался гунъмо. Большое значение продолжали иметь родовые связи. Несмотря на известные пережитки матриархата и относительно свободное положение женщины, у усуней господствовала патриархальная семья.
Разложение первобытно-общинного строя зашло у усуней достаточно далеко. Подобно гуннам усуни во время войн прибегали к массовому захвату рабов. Рабы попадали преимущественно в руки племенной знати, которая, эксплуатируя их труд, всё; более выделялась из общей массы свободных. Среди рядового свободного населения у усуней были и кочевники и земледельцы, знать же вела исключительно кочевой образ жизни. Важнейшим видом богатства был скот. Богатые люди имели от 4 тыс. до 5 тыс. лошадей. Особенно яркий материал об имущественной дифференциации среди усуней даёт содержимое усуньскжх курганов. Одни из них, наиболее многочисленные, представляют собой погребения рядовых свободных, другие—погребения знати. Последние расположены почти исключительно около зимовок. В составе погребального инвентаря курганов этого типа встречаются изделия из золота, бляшки греко-бактрийской работы, китайские лаковые изделия.
Одновременно с развитием элементов классового общества происходило укрепление власти вождя союза племён. Известно, что правивший в I в. до н. э. гуньмо Цилими приказал, чтобы никто не смел пасти скот на его пастбищах. Так у усуней начала складываться царская собственность на землю.
Усуньский племенной союз представлял собой крупную политическую силу. На рубеже II и I вв. китайцы определяли численность усуней в 630 тыс. человэк, а численность их войска — в 188 800 человек.
В 115 г. китайский посол Чжан Цянь, уже ранее побывавший на Западе, проник в страну усуней около Иссык-Куля и разослал оттуда разведчиков, которые добрались до Парфии и доставили ему многочисленные сведения о западных странах. Усуни к этому времени освободились из-под власти гуннов в связи с ослаблением последних после потери Восточного Туркестана. В конце II в. произошёл обмен посольствами между Китаем и усунями: китайцы пытались склонить усуней к совместной борьбе против гуннов, но те не решились на это и продолжали сохранять союз с гуннами. Усуньский правитель женился на китайской царевне, но объявил её младшей женой, тогда как старшей продолжала оставаться дочь гуннского дзэн'у. Лишь в 80-х гг. I в. усуни вышли из гуннского союза.
Разрыв с гуннами привёл сперва к тяжёлым последствиям для усуней: в 75 г. гунны нанесли им серьёзное поражение, захватили часть их земли и угнали множество пленных. Однако при гуньмо Унгуйми (умер в конце 60-х годов I в. до н.э.) усуньский племенной союз, в свою очередь, предпринял наступление против гуннов. В результате усуни распространили свою власть на часть территории Восточного Туркестана; в зависимости от них, в частности, оказался оазис Яркенд. В середине I в. до н. э. усуньский племенной союз, однако, распался.
Распад «державы гуннов»
«Держава гуннов» после потери Восточного Туркестана (Синьцзяна) в конце II в. начала клониться к упадку. Своими завоевательными успехами китайцы подорвали её экономическую основу, поскольку благосостояние гуннов в значительной мере покоилось на эксплуатации богатых земледельческих оазисов, которые они теперь утратили.
Сложившаяся среди гуннской аристократии прокитайская группировка выступает за союз с Китаем и за усиленную эксплуатацию местного земледельческого населения. В связи с этим была сделана попытка построить город в земле гуннов. Подобная политика вызвала, однако, недовольство со стороны рядовых свободных, так как для них возникала угроза попасть наряду с земледельческим населением в зависимость от своей племенной аристократии. Поэтому та из аристократических группировок, которая настаивала на продолжении набегов на Китай, пользовалась поддержкой в широких кругах гуннского свободного населения. Напротив, прокитайская партия отражала интересы рабовладельческой знати и не была популярна.
Следствием этой борьбы были непрерывные придворные перевороты в гуннской ставке, поскольку каждая партия стремилась провести в дзэну своего кандидата. В обстановке внутренней борьбы и китайского наступления начались восстания зависимых от гуннов племён. В 68 г. до н. э. отложились северные племена. Разразившийся одновременно падёж скота, вызвавший голод, сократил, по китайским известиям (возможно, преувеличенным), за два года (68—67) численность гуннов в десять раз. Начавшийся распад «гуннской державы» привёл в середине I в. до н. э. к расколу гуннов, в результате чего возникли два гуннских племенных союза. Гунны, жившие в непосредственном соседстве с Китаем, признали себя зависимыми от него. Основная масса гуннов передвинулась в Центральный Казахстан к северу от Сыр- Дарьи, придя таким образом в соприкосновение с кангюйскими племенами. Позднее гунны появляются такжз в районе Аральского и Каспийского морей и оттесняют на запад живших здесь аланов. Это было первым толчком, приведшим впоследствии в движение огромные человеческие массы, началом того великого процесса, который в значительной мере изменил этническое и политическое лицо как Средней и Передней Азии, так и Европы, — началом так называемого великого переселения народов.
Воcточный Туркестан
К западу от Китая, преимущественно в бассейне реки Тарима, были расположены города-государства Восточного Туркестана Время их возникновения определить трудно. В III в. до н. э. они находились под властью гуннов, во II в. до н. э. началось проникновение китайцев, и с этих нор города-государства Восточного Туркестана то попадали под власть Китая, то вновь становились самостоятельными или временно оказывались в зависимости от кочевников. Но завоевания, по-видимому, не оказали заметного влияния на внутреннюю жизнь населения восточно-туркестанских оазисов; зависимость его выражалась обычно в уплате дани.
Население Восточного Туркестана занималось земледелием на небольших участках аллювиальной почвы, расположенных вдоль Тарима и далее к северу вплоть до предгорий Тянь-Шаня в Джунгарии. По своей этнической принадлежности оно было связано с древним населением Средней Азии, в первую очередь Семиречья, т. е. с саками. В области культуры многочисленные нити связывали также жителей Восточного Туркестана с саками. Так называемые сакские документы из Хотана, написанные индийским письмом карошти, позволяют заключить, что население западной части Восточного Туркестана говорило на индоевропейском языке восточноиранской группы. Далее на северо-восток, в районе Кучи, Кашгара и Турфана, был в употреблении другой язык, принадлежащий к западной группе индоевропейских языков.
Города-государства Восточного Туркестана имели важное значение благодаря своей посреднической роли между Востоком и Западом: именно здесь, вдоль южного края Тянь-Шаня и северного края Куньлуня и Алтынтага, по предгорьям, где легче было найти воду, шли древние торговые пути, соединявшие Средиземноморье, Парфию и Среднюю Азию с Китаем.
Фергата
С конца II в. до н. э. начинаются военные походы китайцев на территорию Средней Азии, прежде всего в Фергану. О положении Фзрганы в период существования Греко-Бактрийского царства нет никаких определённых сведений. По данным китайских источников, во второй половине II в. Фергана была независима, её население говорило почти на том же языке, что и население Тохаристана, и принадлежало, следовательно, к иранской языковой группе.
Большая часть населения Ферганы жила оседло и занималась земледелием, но наряду с этим здесь были и кочевники. В Фергане разводили ячмень, рис, люцерну, виноград; китайцев поражало высокое развитие виноделия. Наряду с земледелием было развито и скотоводство. Особенно славилась местная порода лошадей, находивших применение в тяжеловооружённой коннице.
Общественный строй Ферганы напоминал строй соседних областей и характеризовался, насколько можно судить, господством раннерабовладельческих отношений. На некоторую отсталость страны указывает отсутствие собственной чеканной монеты. Китайцы насчитывали в Фергане около 70 городов, но в это число, по-видимому, входили не только города, но и укреплённые поселения сельских жителей. Археологическими исследованиями на территории Ферганы выявлены два типа поселений: общинные городища и одиночные усадьбы. Существовали и комплексы усадеб, обнесённых общей стеной.
Во второй половине II в. начинаются как мирные сношения, так и военные столкновения Ферганы с Китаем. Около 128 г. до н. э. Давань (так китайцы называли Фергану) посетил китайский посол и путешественник Чжан Цянь. В 104 г. китайцы вторглись в Фергану, но поход оказался для них неудачным. Китайцы безуспешно осаждали укреплённые поселения и вернулись, потеряв почти всю армию. В 102 г. был организован второй поход. Китайцы осадили город Эрши, но и на этот раз не смогли его взять. Правда, им удалось заключить выгодный для себя договор и посадить правителем своего сторонника, причём жители Эрши в качестве выкупа за снятие осады выдали им несколько десятков «небесных» коней и 3 тыс. других лошадей.
Хотя китайцам не удалось закрепиться в Фергане, но в результате этих походов они установили прочные торговые связи со странами Восточного Средиземноморья («великий шёлковый путь») и Средней Азии. В китайских источниках появляются сведения и о государстве Кангюй, «расположенном к северо-западу от усуней».
Хорезм
Государство Кангюй некоторые исследователи отождествляют с Хорезмом, Эта точка зрения возникла потому, что китайские источники вплоть до раннего средневековья не знают Хорезма, известного из древнеперсидских и античных источников. Возможно, что «Кангюй» китайских хроник — это название племэн, кочевавших к северо-востоку от Хорезма.
С конца IV по II в. до н. э. в Хорезме на смену старым сельским поселениям появляются укреплённые дома-массивы. Это связано с началом преобладания земледелия над скотоводством и с расширением ирригационной системы. Наряду с такими поселениями появляются и «города», представляющие собой скопления домов-массивов, защищённых общей стеной. Таковы, например, городища Джанбас-кала и Базар-кала. Получает значительное развитие ремесло, растёт торговля, и усиливаются экономические связи Хорезма с другими странами.
В этот период происходят значительные изменения в военной организации и тактике хорезмийцев. Преобладающим родом войска в Хорезме была конница. До конца IV в. до н. э. она состояла из тяжеловооружённых всадников, частично копейщиков,
частично лучников. Эта армия, успешно отражавшая набеги иррегулярной конницы кочевников, оказалась недостаточно эффективной, когда на границах Хорезма появилась македонская армия, сомкнутый строй которой — македонскую фалангу — не могла преодолеть даже тяжеловооружённая конница массагетов. В связи с этим существовавшие в Хорезме до того раздельно два типа катафрактариев (тяжеловооружённых всадников) сливаются: они становятся конницей, вооружённой одновременно и для дальнего и для ближнего боя. Тактика этой конницы состояла в том, чтобы сперва расстроить сомкнутый строй пехоты противника градом стрел, а затем довершить её поражение рукопашным боем.
После македонского завоевания Средней Азии Хорезм остался здесь единственным независимым государством. В нём искали опоры освободительные движения, происходившие в среднеазиатских сатрапиях царства Селевкидов. Так, в период отпадения Парфии на Хорезм ориентировались Аршакиды. Ещё в первой половине II в. до н. э. начинается наступление Хорезма на эллинистическую Бактрию. Около 170 г. до н. э. Хорезм завоёвывает Согдиану, а несколько позже — не входивший в состав Бактрии Чач, иначе Шаш (Ташкентский оазис).
Во второй половине II в. Хорезмийское государство граничило на юге с Парфией и Тохаристаном, на юго-востоке — с Ферганой, на востоке — с кочевьями усуней. На севере и на западе жили различные кочевые племена, частично зависимые от Хорезма.
После падения Греко-Бактрийского царства хорезмийские цари склонны были считать себя наследниками эллинистических царей Бактрии. Так, они начинают чеканить монету по образцу монет Эвкратида и с его именем. Наиболее ранними хорезмийскими монетами считаются две серебряные монеты безымённого хорезмийского царя конца I в. до н. э. Монеты снабжены титулатурой Эвкратида и характерной тамгой, подтверждающей их хорезмийское происхождение.
О социальном строе Хорезма в этот период (II в. до н. э.— I в. н. э.) известно пока немного. Кочевые племена, зависимые от Хорезма, находились на стадии разложения первобытно-общинного строя. В их быту имелись некоторые пережитки матриархата. Содержимое курганов свидетельствует о наличии в их среде имущественного неравенства. Значительное развитие керамического производства говорит о том что некоторые из этих племён вели полуоседлый образ жизни. Для оседлого населения Хорезма были, по-видимому, характерны раннерабовладельческие отношения.
Наиболее распространённым в Хорезме видом религии в этот период были ранние формы зороастризма. В городах имелся так называемый «дом огня», являвшийся центром зороас трийского культа. С зороастризмом переплетались и более близкие крестьянству архаические культы богини плодородия и вод Ардвисуры-Анахиты и её спутника— умирающего и воскресающего бога растительности Сиявуша. Среди кочевого населения были распространены характерные почти для всех центрально-азиатских кочевников культы неба и небесных светил, а также культ предков.
Взаимоотношения государств Средней Азии с Китаем
Взаимоотношения Китая с народами и государствами Средней Азии во многом напоминают взаимоотношения Римской империи с её соседями на территории Средней и Восточной Европы и Передней Азии 100—200 лет спустя. По степени развития рабовладельческих отношений Китай превосходил большинство земледельческих областей Средней Азии, не говоря уже о кочевниках. Правящие круги Китая стремились оградить пределы империи от набегов кочевников. Кроме того, они были заинтересованы в захвате рабов, в торговле с западными странами и для достижения всего этого — в поддержании своего влияния в Средней Азии. Китай завоевал Восточный Туркестан и более или менее прочно подчинил своему влиянию южных гуннов, но на большее у него не хватило сил. Поэтому Китай ориентировался в основном на поддержание своего влияния дипломатическим путём.
При помощи подарков, подкупа и иными способами китайские правящие круги стремились склонить на свою сторону знать кочевых племён, устраивали дворцовые перевороты, пытались влиять на ход дел через своих послов, с помощью заложников и т. п. Но слабым местом Китая в борьбе с кочевниками была чрезвычайная острота социальных противоречий внутри империи. Кочевые союзы, уступая китайцам в техническом оснащении армии, противопоставляли им сплочённую военную организацию, опиравшуюся в значительной мере на ещё прочные родо-племенные союзы. Всё же китайское наступление на первых порах было относительно успешным, ближайшие к Китаю земли были включены в состав империи, и даже более отдалённые государства Средней Азии временами признавали себя, хотя по большей части лишь номинально, зависимыми от Китая. Китайское влияние, несомненно, способствовало развитию рабовладельческих отношений и росту цивилизации в областях, с которыми Китай приходил в соприкосновение.
Резюме
Завоевания Александра Македонского, в ходе которых рухнула лишённая прочной основы Персидская держава, явились началом широкого колонизационного потока македонян и греков на Восток.
«Мировая монархия», в поразительно короткий срок вобравшая в свои границы многие страны и народы, столь же быстро распалась, уступив место новым, эллинистическим государствам. Границы последних, в свою очередь, были весьма неустойчивы, меняясь в зависимости от военных удач и поражений эллинистических царей и династов. Бесконечные войны и грабительские погоды, дворцовые перевороты и военные мятежи заполняют собой всю трёхвековую историю эллинистических государств.
За внешней стороной этих событий скрывались сложные, противоречивые процессы социально-экономического развития и классовой борьбы. Эллинистические государства Западной Азии и Египта возникли на почве, подготовленной многовековой историей живших здесь народов. Здесь скрестились два пути развития рабовладельческого общества, связанные с различием экономических и политических форм: эксплуатации зависимого населения (лаой) и античного рабства, верховной собственности на землю и развивающейся частной собственности, восточной монархии и эллинского полиса. На этой основе происходит постепенное слияние греко-македонских и местных рабовладельцев и землевладельцев, образующих единый, при всей неоднородности своего состава и происхождения, «.эллинизированный» правящий класс.
Одним из важнейших исторических результатов создания эллинистических государств было расширение сферы рабовладельческих отношений развитого типа, а тем самым и рабовладельческого хозяйства, рассчитанного на рынок. Укрепляются и становятся всё более разветвлёнными торговые связи. Морские и караванные пути протягиваются от бассейна Средиземного моря вплоть до Индии и Китая. Происходит перемещение торговых и ремесленных центров на Восток. На периферии эллинистического мира (в Закавказье, Средней Азии, Аравии) возникает ряд новых рабовладельческих государств, которые с течением времени начинают играть всё большую роль в экономической и политической жизни Западной Азии и Средиземноморья.
Новыми чертами отмечено развитие идеологии и культуры. Для эллинистической культуры характерны дальнейшее накопление знаний, подъём ряда отраслей науки и техники, новые достижения материалистической мысли, связанные прежде всего с именем Эпикура, с одной стороны, и нарастающие черты общего упадка античного мировоззрения, рост религиозно-мистических настроений, идеализма в философии и индивидуализма в искусстве — с другой.
Вслед за кратковременным расцветом начинается полоса глубокого упадка эллинистических государств. Обостряются все социальные противоречия, антагонизм между рабовладельцами и рабами, между эллинизированной знатью и широкими массами эксплуатируемого населения, между завоевателями и парадами покорённых стран. Ослабленные взаимной борьбой и ростом внутренних противоречий, эллинистические государства уже не могут удерживать в подчинении народы, не в состоянии осуществлять широкую экспансию, обеспечивать господствующим классам торговую монополию и устойчивое преобладание над другими странами.
Всё это сделало в конечном счёте эллинистические государства сравнительно лёгкой добычей Рима, который после победы над своим главным противником — Карфагеном — становится гегемоном Западного Средиземноморья, а затем устремляется на Восток.
В пределах Римской державы, особенно в результате непрерывных завоевательных войн, рабовладение достигает максимального развития. Латифундии с сотнями и тысячами рабов — широко распространённое явление и в самой Италии и во многих римских провинциях. Эксплуатация раба достигает предельной интенсивности, а жестокостъ обращения с ним не знает границ.
Громадный рост рабства вёл в Риме в ещё в болъших масштабах, чем в Греции, к разорению и пауперизации широких масс свободных производителей, пополнявших собой ряды люмпен-пролетариата. Римская республика, опиравшаяся на крестьянство и всеми своими институтами приспособленная к нуждам сравнительно небольшой аграрной общины, которой и был Рим в начале своего исторического развития, вступила в период неизбежного и затяжного политического кризиса.
Классовая борьба приобретает в это время невиданные до того размах и силу. От пассивных форм борьбы рабы переходят к открытым массовым восстаниям, в которых участвует и свободная бед нота. Восстания рабов в Сицилии и Италии на протяжении полувека потрясали Римское государство. Они находили отклик и на окраинах державы (в Пергаме) и за её пределами. Движения рабов переплетались с борьбой между аристократией и плебсом, между Римом и подчинёнными ему народами. Восстания племён Испании и Галлии не раз грозили Риму потерей завоёванных им территорий.
Чтобы сохранить своё господство, римские рабовладельцы вынуждены были искать новые формы подавления эксплуатируемых масс и управления огромной державой разросшейся в результате завоеваний. Такой новой формой была пришедшая на смену республике империя Августа.
Со второй половины I тысячелетия до н. э. в жизни Европы и Азии начинают играть всё большую роль кочевники Центральной Азии. Географические условия сильно тормозили развитие населявших эти области племён. От Дуная до Хуанхэ тянется пояс степей, переходящих в бедные водой пространства Внутренней Азии и бесплодные пустыни. В таких природных условиях и при том уровне развития производительных сил, какой характеризует эту эпоху, за пределами относительно небольшой территории оазисов кочевой образ жизни был единственно возможным. Перегоняя по обширным пространствам свои многочисленные стада, кочевники-скотоводы приспособились к окружавшим их природным условиям.
Особенно ценной для кочевников была лошадь, которая служила им для передвижения по огромным степным пространствам, а также давала молоко и мясо. Скот находился исключительно на подножном корму. Именно поэтому кочевники были вынуждены совершать постоянные передвижения — ежегодные переходы с зимних пастбищ на летние и обратно. Падёж скота, образование более глубокого снегового покрова или наста зимой были для кочевников стихийными бедствиями, они грозили им потерей стад, голодом и часто приводили к вооружённым столкновениям с соседями.
По языковой принадлежности древние кочевники Центральной Азии не были однородны. Они говорили на индоевропейских, финно-угорских, тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских и тибето-тангутских языках. Большинство этих кочевых племён Азии во второй половине I тысячелетия до н. э., когда о них впервые появляются сведения в письменных источниках, находилось на стадии разложения первобытно-общинного строя. С одной стороны, у них сохранилась ещё родовая организация, с другой — появляется рабство, начинается имущественное расслоение среди свободных, выделяется племенная знать. В условиях кочевого быта формируется племенная собственность на землю, прежде всего на зимние и летние пастбища.
Кочевые племена Центральной Азии находились в постоянной борьбе между собой. Более слабые племена вытеснялись с лучших пастбищ более сильными и воинственными. Часто кочевники вторгались на территории с оседлым населением и подчиняли его своей власти. В ходе вторжений возникали крупные племенные объединения, превращавшиеся иногда в огромные «державы» кочевников.
Гунны
Первое крупное племенное объединение на территории Центральной Азии складывается ещё в конце III в. до н. э. у гуннов. Вскоре после своего возникновения оно начинает оказывать влияние на соседние страны — на Китай и Среднюю Азию.
Основные сведения о жизни и общественно-политическом строе гуннов дают китайские источники. Из археологических памятников особенное значение для характеристики быта гуннов имеют родовые могильники, содержащие погребения как знати, так и простых воинов. Такие могильники известны по раскопкам на территории Монголии (Ноин-Ула) и Забайкалья (Ильмовая падь и др.). В последние годы начались раскопки поселений гуннского времени в Забайкалье (Иволгинское городище и др.).
Территория, занятая гуннами, отличалась резко континентальным климатом. Жаркое лето, во время которого выгорала почти вся растительность, сопровождалось песчаными бурями, морозная зима — снежными буранами. На этих обширных пространствах гунны занимались кочевым скотоводством. Они разводили в первую очередь лошадей, крупный и мелкий рогатый скот, а также верблюдов, ослов и лошаков. Скот был основным объектом меновой торговли с китайцами. Некоторую роль в хозяйстве гуннов играла и охота. На севере, в тайге, жили зависимые от гуннов охотничьи племена; меха — один из основных продуктов их охоты — посылались в дар китайским императорам.
Наряду с этим в стране гуннов, хотя и в сильно ограниченной степени, существовало земледелие, связанное с оседлостью части населения в Северной Монголии и Южной Сибири. Согласно китайским источникам, подтверждаемым и данными археологии, единственной культурой, которая была известна гуннам, было просо. Оно, возможно, сеялось тунцами близ зимних стоянок, причём работали на полях, вероятно, в основном военнопленные. Помимо этого в стране гуннов существовало земледельческое население — переселенцы из Китая; это население подчинялось гуннским вождям и, вероятно, доставляло им продукты земледелия. Тем не менее в целом земледелие было развито крайне слабо, постоянно случались голодовки; китайские летописцы неоднократно сообщают о том, что Китай снабжал гуннов продуктами земледелия.
Известное развитие в стране гуннов получило ремесло. Из продуктов скотоводства— шерсти, кожи, кости, рога — делались различные предметы домашнего обихода. Существовали также гончарное производство и металлургия; в Забайкалье в гуннских поселениях встречаются железные шлаки. Гунны вели довольно оживлённую меновую торговлю с соседними земледельческими народами, но нередко добывали то, чего у них не хватало, при помощи грабежа или сбора дани с побеждённых.
Общественный строй гуннов .можно определить как первобытно-общинный на стадии его разложения. В жизни гуннов большое значение имели родовые связи, на что указывает наличие экзогамии. По своей структуре «держава гуннов» представляла собой союз 24 племён, подразделявшийся на две части — восточную и западную. Каждое племя имело свою территорию, по которой оно и кочевало, совершая в течение года определённые передвижения. Во главе племён стояли вожди, съезжавшиеся три раза в год для совета и жертвоприношений; они осуществляли верховный суд, решали дела войны и мира, утверждали нового общего вождя после смерти старого. Глава всего союза, судя по китайскому воспроизведению этого слова, именовался «дзену» лишь впоследствии соответствующие китайские иероглифы стали произноситься «шаньюй», как обычно называют гуннских вождей в исторической литературе.
В условиях постоянных войн и набегов в обществе гуннов деятельно шёл процесс имущественного расслоения. Среди гуннских погребений отчётливо выделяются более богатые и более бедные родовые кладбища. Особенно богаты погребения в Ноин-Уле; они были расположены близ ставки гуннских вождей и, возможно, принадлежали тому самому роду, из которого выходили дзэн'у (шаньюи) гуннского союза. В этих гробницах были найдены в большом количестве золото и серебро, китайские шёлковые материи и лаковые изделия. Наблюдаются следы имущественного неравенства и внутри родовых кладбищ (Ильмовая падь).
Важнейшим фактором разложения первобытно-общинного строя было рабство. Во время войн и набегов происходило массовое порабощение пленных. При набегах гуннов на Китай каждый раз уводились пленные, иной раз до 40 тыс. человек. Племенная знать, захватывая себе львиную долю пленных, получала возможность присваивать их прибавочный труд и таким образом непрерывно богатела, выделяясь тем самым из среды соплеменников. Наряду с внешними источниками рабства существовали и внутренние: в рабство обращались семьи преступников. В сложившихся условиях гунны не могли использовать большого количества рабов в своём кочевом хозяйстве. Часть рабов поэтому сажалась ими на землю; из них постепенно образовывалось зависимое земледельческое население.
Возникновение «державы гуннов»
Война играла в жизни гуннов огромную роль. Искусство конного боя достигло у них большой высоты. Конные отряды гуннов с воем налетали на неприятеля, обычно со всех четырёх сторон, осыпали его тучами стрел, а при непосредственном сближении с врагом пускались в ход копья и мечи. В военных успехах гуннов немалую роль сыграло перевооружение в конце III — начале II вв. до н. э. Гуннское войско превратилось в тяжёлую кавалерию, всадники которой носили латы. Военная организация гуннов также способствовала их победам. С одной стороны, наличие родовых и племенных связей придавало ей необыкновенную крепость, с другой — у гуннов уже сложилось деление войска на десятки, сотни и тысячи.
История «возвышения дома гуннов», по данным китайских источников, рисуется в следующих чертах. В 206 г. до н. э. Модэ, сын вождя гуннов Туманя, бывший до того заложником у племени юэчжи, убил своего отца и захватил власть над гуннами. В течение нескольких лет он подчинил своей власти соседние кочевые племена и затем двинулся против Китая. Высланное против гуннов китайское войско потерпело поражение. Модэ принудил китайского императора платить ежегодную дань.
Но и после этого набеги гуннов на Китай не прекращались. Пограничные с Китаем племена переходили на сторону гуннов. Китаю приходилось систематически откупаться от гуннов, но это не всегда помогало. Набеги гуннов на Китай сопровождались страшными опустошениями.
В результате завоеваний под властью гуннских дзэн'у оказалась огромная территория, простиравшаяся от Забайкалья до Тибета и от Восточного Туркестана (Синьцзяна) до среднего течения Хуанхэ. Границы её были неопределённы, так как отдельные области и племена то отпадали от гуннов, то вновь покорялись ими. Ядро гуннского племенного союза состояло из монгольских племён, но наряду с этим в него входили кочевые племена и другого происхождения: на западе — тюркские и даже, вероятно, иранские, на севере — тунгусо-маньчжурские. На юге современной Сибири в таёжной зоне гуннам, как уже указывалось, был подчинён ряд примитивно-зёмледельческих и охотничьих племён. На западе под властью гуннов находились одно время кочевые племена юэчжи и усуни. Оседлое население Синьцзяна платило гуннам дань.
Гуннский племенной союз сложился с невероятной быстротой и охватил огромные пространства, но внутренне он был весьма непрочным. В 20-х годах II в. в правление У-да китайцы переходят в наступление на гуннов, наносят им ряд поражений и захватывают Ордос (область в излучине Хуанхэ). Китайцы создают большие конные армии и проникают далеко в глубь территории гуннов.
Китайское правительство использовало в борьбе с гуннами не только оружие. Оно организовывало восстания отдельных гуннских вождей, устраивало в ставке шаньюев придворные перевороты и даже создало в среде гуннской знати прокитайскую группировку. Продвижение Китая на северо-запад и на запад сопровождалось закреплением отвоёванной у кочевников территории цепью военных поселений. Сильному разгрому гунны подверглись в 119 г. В результате наступления Китая оседлое население Синьцзяна вышло из подчинения гуннам и частично признало власть Китая. В начале I в. китайцам удалось, наконец, склонить к разрыву с гуннами и усуней.
Усуни
Первоначальным местом расселения усуней была часть нынешней провинции Ганьсу, где они жили вперемежку с юэчжи. При одном из столкновений с юэчжи усуни были разгромлены, и основная масса племени отошла на северо-запад.
В I в. до н. э. кочевья усуней располагались между озёрами Балхаш и Иссык - Куль, захватывая и травянистые равнины Семиречья и горные пастбища Тянь - Шаня. В стране усуней было и довольно значительное оседлое земледельческое население, состоявшее из посаженных на землю рабов. Ремёсла — ткацкое, кожевенное, кузнечное, ювелирное — стояли у усуней довольно выооко. Наряду с местными ремесленниками встречались и выходцы из Китая. Ремесло, однако, не было отделено от сельского хозяйства. На границах своей территории усуни вели обмен с соседними странами, в связи с чем в усуньских курганах нередко встречаются предметы из Китая и Ирана.
Переселившись в Семиречье, усуни смешались с местным населением. Поэтому в культуре усуней наряду с элементами, принесёнными ими с родины, имелись и такие, которые восходили к древним насельникам Семиречья и долины реки Таласа (к западу от Семиречья) — сакам. Эта преемственность особенно заметна в области материальной культуры.
В процессе переселения усуньских племён в Семиречье образовался союз племён, глава которого назывался гунъмо. Большое значение продолжали иметь родовые связи. Несмотря на известные пережитки матриархата и относительно свободное положение женщины, у усуней господствовала патриархальная семья.
Разложение первобытно-общинного строя зашло у усуней достаточно далеко. Подобно гуннам усуни во время войн прибегали к массовому захвату рабов. Рабы попадали преимущественно в руки племенной знати, которая, эксплуатируя их труд, всё; более выделялась из общей массы свободных. Среди рядового свободного населения у усуней были и кочевники и земледельцы, знать же вела исключительно кочевой образ жизни. Важнейшим видом богатства был скот. Богатые люди имели от 4 тыс. до 5 тыс. лошадей. Особенно яркий материал об имущественной дифференциации среди усуней даёт содержимое усуньскжх курганов. Одни из них, наиболее многочисленные, представляют собой погребения рядовых свободных, другие—погребения знати. Последние расположены почти исключительно около зимовок. В составе погребального инвентаря курганов этого типа встречаются изделия из золота, бляшки греко-бактрийской работы, китайские лаковые изделия.
Одновременно с развитием элементов классового общества происходило укрепление власти вождя союза племён. Известно, что правивший в I в. до н. э. гуньмо Цилими приказал, чтобы никто не смел пасти скот на его пастбищах. Так у усуней начала складываться царская собственность на землю.
Усуньский племенной союз представлял собой крупную политическую силу. На рубеже II и I вв. китайцы определяли численность усуней в 630 тыс. человэк, а численность их войска — в 188 800 человек.
В 115 г. китайский посол Чжан Цянь, уже ранее побывавший на Западе, проник в страну усуней около Иссык-Куля и разослал оттуда разведчиков, которые добрались до Парфии и доставили ему многочисленные сведения о западных странах. Усуни к этому времени освободились из-под власти гуннов в связи с ослаблением последних после потери Восточного Туркестана. В конце II в. произошёл обмен посольствами между Китаем и усунями: китайцы пытались склонить усуней к совместной борьбе против гуннов, но те не решились на это и продолжали сохранять союз с гуннами. Усуньский правитель женился на китайской царевне, но объявил её младшей женой, тогда как старшей продолжала оставаться дочь гуннского дзэн'у. Лишь в 80-х гг. I в. усуни вышли из гуннского союза.
Разрыв с гуннами привёл сперва к тяжёлым последствиям для усуней: в 75 г. гунны нанесли им серьёзное поражение, захватили часть их земли и угнали множество пленных. Однако при гуньмо Унгуйми (умер в конце 60-х годов I в. до н.э.) усуньский племенной союз, в свою очередь, предпринял наступление против гуннов. В результате усуни распространили свою власть на часть территории Восточного Туркестана; в зависимости от них, в частности, оказался оазис Яркенд. В середине I в. до н. э. усуньский племенной союз, однако, распался.
Распад «державы гуннов»
«Держава гуннов» после потери Восточного Туркестана (Синьцзяна) в конце II в. начала клониться к упадку. Своими завоевательными успехами китайцы подорвали её экономическую основу, поскольку благосостояние гуннов в значительной мере покоилось на эксплуатации богатых земледельческих оазисов, которые они теперь утратили.
Сложившаяся среди гуннской аристократии прокитайская группировка выступает за союз с Китаем и за усиленную эксплуатацию местного земледельческого населения. В связи с этим была сделана попытка построить город в земле гуннов. Подобная политика вызвала, однако, недовольство со стороны рядовых свободных, так как для них возникала угроза попасть наряду с земледельческим населением в зависимость от своей племенной аристократии. Поэтому та из аристократических группировок, которая настаивала на продолжении набегов на Китай, пользовалась поддержкой в широких кругах гуннского свободного населения. Напротив, прокитайская партия отражала интересы рабовладельческой знати и не была популярна.
Следствием этой борьбы были непрерывные придворные перевороты в гуннской ставке, поскольку каждая партия стремилась провести в дзэну своего кандидата. В обстановке внутренней борьбы и китайского наступления начались восстания зависимых от гуннов племён. В 68 г. до н. э. отложились северные племена. Разразившийся одновременно падёж скота, вызвавший голод, сократил, по китайским известиям (возможно, преувеличенным), за два года (68—67) численность гуннов в десять раз. Начавшийся распад «гуннской державы» привёл в середине I в. до н. э. к расколу гуннов, в результате чего возникли два гуннских племенных союза. Гунны, жившие в непосредственном соседстве с Китаем, признали себя зависимыми от него. Основная масса гуннов передвинулась в Центральный Казахстан к северу от Сыр- Дарьи, придя таким образом в соприкосновение с кангюйскими племенами. Позднее гунны появляются такжз в районе Аральского и Каспийского морей и оттесняют на запад живших здесь аланов. Это было первым толчком, приведшим впоследствии в движение огромные человеческие массы, началом того великого процесса, который в значительной мере изменил этническое и политическое лицо как Средней и Передней Азии, так и Европы, — началом так называемого великого переселения народов.
Воcточный Туркестан
К западу от Китая, преимущественно в бассейне реки Тарима, были расположены города-государства Восточного Туркестана Время их возникновения определить трудно. В III в. до н. э. они находились под властью гуннов, во II в. до н. э. началось проникновение китайцев, и с этих нор города-государства Восточного Туркестана то попадали под власть Китая, то вновь становились самостоятельными или временно оказывались в зависимости от кочевников. Но завоевания, по-видимому, не оказали заметного влияния на внутреннюю жизнь населения восточно-туркестанских оазисов; зависимость его выражалась обычно в уплате дани.
Население Восточного Туркестана занималось земледелием на небольших участках аллювиальной почвы, расположенных вдоль Тарима и далее к северу вплоть до предгорий Тянь-Шаня в Джунгарии. По своей этнической принадлежности оно было связано с древним населением Средней Азии, в первую очередь Семиречья, т. е. с саками. В области культуры многочисленные нити связывали также жителей Восточного Туркестана с саками. Так называемые сакские документы из Хотана, написанные индийским письмом карошти, позволяют заключить, что население западной части Восточного Туркестана говорило на индоевропейском языке восточноиранской группы. Далее на северо-восток, в районе Кучи, Кашгара и Турфана, был в употреблении другой язык, принадлежащий к западной группе индоевропейских языков.
Города-государства Восточного Туркестана имели важное значение благодаря своей посреднической роли между Востоком и Западом: именно здесь, вдоль южного края Тянь-Шаня и северного края Куньлуня и Алтынтага, по предгорьям, где легче было найти воду, шли древние торговые пути, соединявшие Средиземноморье, Парфию и Среднюю Азию с Китаем.
Фергата
С конца II в. до н. э. начинаются военные походы китайцев на территорию Средней Азии, прежде всего в Фергану. О положении Фзрганы в период существования Греко-Бактрийского царства нет никаких определённых сведений. По данным китайских источников, во второй половине II в. Фергана была независима, её население говорило почти на том же языке, что и население Тохаристана, и принадлежало, следовательно, к иранской языковой группе.
Большая часть населения Ферганы жила оседло и занималась земледелием, но наряду с этим здесь были и кочевники. В Фергане разводили ячмень, рис, люцерну, виноград; китайцев поражало высокое развитие виноделия. Наряду с земледелием было развито и скотоводство. Особенно славилась местная порода лошадей, находивших применение в тяжеловооружённой коннице.
Общественный строй Ферганы напоминал строй соседних областей и характеризовался, насколько можно судить, господством раннерабовладельческих отношений. На некоторую отсталость страны указывает отсутствие собственной чеканной монеты. Китайцы насчитывали в Фергане около 70 городов, но в это число, по-видимому, входили не только города, но и укреплённые поселения сельских жителей. Археологическими исследованиями на территории Ферганы выявлены два типа поселений: общинные городища и одиночные усадьбы. Существовали и комплексы усадеб, обнесённых общей стеной.
Во второй половине II в. начинаются как мирные сношения, так и военные столкновения Ферганы с Китаем. Около 128 г. до н. э. Давань (так китайцы называли Фергану) посетил китайский посол и путешественник Чжан Цянь. В 104 г. китайцы вторглись в Фергану, но поход оказался для них неудачным. Китайцы безуспешно осаждали укреплённые поселения и вернулись, потеряв почти всю армию. В 102 г. был организован второй поход. Китайцы осадили город Эрши, но и на этот раз не смогли его взять. Правда, им удалось заключить выгодный для себя договор и посадить правителем своего сторонника, причём жители Эрши в качестве выкупа за снятие осады выдали им несколько десятков «небесных» коней и 3 тыс. других лошадей.
Хотя китайцам не удалось закрепиться в Фергане, но в результате этих походов они установили прочные торговые связи со странами Восточного Средиземноморья («великий шёлковый путь») и Средней Азии. В китайских источниках появляются сведения и о государстве Кангюй, «расположенном к северо-западу от усуней».
Хорезм
Государство Кангюй некоторые исследователи отождествляют с Хорезмом, Эта точка зрения возникла потому, что китайские источники вплоть до раннего средневековья не знают Хорезма, известного из древнеперсидских и античных источников. Возможно, что «Кангюй» китайских хроник — это название племэн, кочевавших к северо-востоку от Хорезма.
С конца IV по II в. до н. э. в Хорезме на смену старым сельским поселениям появляются укреплённые дома-массивы. Это связано с началом преобладания земледелия над скотоводством и с расширением ирригационной системы. Наряду с такими поселениями появляются и «города», представляющие собой скопления домов-массивов, защищённых общей стеной. Таковы, например, городища Джанбас-кала и Базар-кала. Получает значительное развитие ремесло, растёт торговля, и усиливаются экономические связи Хорезма с другими странами.
В этот период происходят значительные изменения в военной организации и тактике хорезмийцев. Преобладающим родом войска в Хорезме была конница. До конца IV в. до н. э. она состояла из тяжеловооружённых всадников, частично копейщиков,
частично лучников. Эта армия, успешно отражавшая набеги иррегулярной конницы кочевников, оказалась недостаточно эффективной, когда на границах Хорезма появилась македонская армия, сомкнутый строй которой — македонскую фалангу — не могла преодолеть даже тяжеловооружённая конница массагетов. В связи с этим существовавшие в Хорезме до того раздельно два типа катафрактариев (тяжеловооружённых всадников) сливаются: они становятся конницей, вооружённой одновременно и для дальнего и для ближнего боя. Тактика этой конницы состояла в том, чтобы сперва расстроить сомкнутый строй пехоты противника градом стрел, а затем довершить её поражение рукопашным боем.
После македонского завоевания Средней Азии Хорезм остался здесь единственным независимым государством. В нём искали опоры освободительные движения, происходившие в среднеазиатских сатрапиях царства Селевкидов. Так, в период отпадения Парфии на Хорезм ориентировались Аршакиды. Ещё в первой половине II в. до н. э. начинается наступление Хорезма на эллинистическую Бактрию. Около 170 г. до н. э. Хорезм завоёвывает Согдиану, а несколько позже — не входивший в состав Бактрии Чач, иначе Шаш (Ташкентский оазис).
Во второй половине II в. Хорезмийское государство граничило на юге с Парфией и Тохаристаном, на юго-востоке — с Ферганой, на востоке — с кочевьями усуней. На севере и на западе жили различные кочевые племена, частично зависимые от Хорезма.
После падения Греко-Бактрийского царства хорезмийские цари склонны были считать себя наследниками эллинистических царей Бактрии. Так, они начинают чеканить монету по образцу монет Эвкратида и с его именем. Наиболее ранними хорезмийскими монетами считаются две серебряные монеты безымённого хорезмийского царя конца I в. до н. э. Монеты снабжены титулатурой Эвкратида и характерной тамгой, подтверждающей их хорезмийское происхождение.
О социальном строе Хорезма в этот период (II в. до н. э.— I в. н. э.) известно пока немного. Кочевые племена, зависимые от Хорезма, находились на стадии разложения первобытно-общинного строя. В их быту имелись некоторые пережитки матриархата. Содержимое курганов свидетельствует о наличии в их среде имущественного неравенства. Значительное развитие керамического производства говорит о том что некоторые из этих племён вели полуоседлый образ жизни. Для оседлого населения Хорезма были, по-видимому, характерны раннерабовладельческие отношения.
Наиболее распространённым в Хорезме видом религии в этот период были ранние формы зороастризма. В городах имелся так называемый «дом огня», являвшийся центром зороас трийского культа. С зороастризмом переплетались и более близкие крестьянству архаические культы богини плодородия и вод Ардвисуры-Анахиты и её спутника— умирающего и воскресающего бога растительности Сиявуша. Среди кочевого населения были распространены характерные почти для всех центрально-азиатских кочевников культы неба и небесных светил, а также культ предков.
Взаимоотношения государств Средней Азии с Китаем
Взаимоотношения Китая с народами и государствами Средней Азии во многом напоминают взаимоотношения Римской империи с её соседями на территории Средней и Восточной Европы и Передней Азии 100—200 лет спустя. По степени развития рабовладельческих отношений Китай превосходил большинство земледельческих областей Средней Азии, не говоря уже о кочевниках. Правящие круги Китая стремились оградить пределы империи от набегов кочевников. Кроме того, они были заинтересованы в захвате рабов, в торговле с западными странами и для достижения всего этого — в поддержании своего влияния в Средней Азии. Китай завоевал Восточный Туркестан и более или менее прочно подчинил своему влиянию южных гуннов, но на большее у него не хватило сил. Поэтому Китай ориентировался в основном на поддержание своего влияния дипломатическим путём.
При помощи подарков, подкупа и иными способами китайские правящие круги стремились склонить на свою сторону знать кочевых племён, устраивали дворцовые перевороты, пытались влиять на ход дел через своих послов, с помощью заложников и т. п. Но слабым местом Китая в борьбе с кочевниками была чрезвычайная острота социальных противоречий внутри империи. Кочевые союзы, уступая китайцам в техническом оснащении армии, противопоставляли им сплочённую военную организацию, опиравшуюся в значительной мере на ещё прочные родо-племенные союзы. Всё же китайское наступление на первых порах было относительно успешным, ближайшие к Китаю земли были включены в состав империи, и даже более отдалённые государства Средней Азии временами признавали себя, хотя по большей части лишь номинально, зависимыми от Китая. Китайское влияние, несомненно, способствовало развитию рабовладельческих отношений и росту цивилизации в областях, с которыми Китай приходил в соприкосновение.
Резюме
Завоевания Александра Македонского, в ходе которых рухнула лишённая прочной основы Персидская держава, явились началом широкого колонизационного потока македонян и греков на Восток.
«Мировая монархия», в поразительно короткий срок вобравшая в свои границы многие страны и народы, столь же быстро распалась, уступив место новым, эллинистическим государствам. Границы последних, в свою очередь, были весьма неустойчивы, меняясь в зависимости от военных удач и поражений эллинистических царей и династов. Бесконечные войны и грабительские погоды, дворцовые перевороты и военные мятежи заполняют собой всю трёхвековую историю эллинистических государств.
За внешней стороной этих событий скрывались сложные, противоречивые процессы социально-экономического развития и классовой борьбы. Эллинистические государства Западной Азии и Египта возникли на почве, подготовленной многовековой историей живших здесь народов. Здесь скрестились два пути развития рабовладельческого общества, связанные с различием экономических и политических форм: эксплуатации зависимого населения (лаой) и античного рабства, верховной собственности на землю и развивающейся частной собственности, восточной монархии и эллинского полиса. На этой основе происходит постепенное слияние греко-македонских и местных рабовладельцев и землевладельцев, образующих единый, при всей неоднородности своего состава и происхождения, «.эллинизированный» правящий класс.
Одним из важнейших исторических результатов создания эллинистических государств было расширение сферы рабовладельческих отношений развитого типа, а тем самым и рабовладельческого хозяйства, рассчитанного на рынок. Укрепляются и становятся всё более разветвлёнными торговые связи. Морские и караванные пути протягиваются от бассейна Средиземного моря вплоть до Индии и Китая. Происходит перемещение торговых и ремесленных центров на Восток. На периферии эллинистического мира (в Закавказье, Средней Азии, Аравии) возникает ряд новых рабовладельческих государств, которые с течением времени начинают играть всё большую роль в экономической и политической жизни Западной Азии и Средиземноморья.
Новыми чертами отмечено развитие идеологии и культуры. Для эллинистической культуры характерны дальнейшее накопление знаний, подъём ряда отраслей науки и техники, новые достижения материалистической мысли, связанные прежде всего с именем Эпикура, с одной стороны, и нарастающие черты общего упадка античного мировоззрения, рост религиозно-мистических настроений, идеализма в философии и индивидуализма в искусстве — с другой.
Вслед за кратковременным расцветом начинается полоса глубокого упадка эллинистических государств. Обостряются все социальные противоречия, антагонизм между рабовладельцами и рабами, между эллинизированной знатью и широкими массами эксплуатируемого населения, между завоевателями и парадами покорённых стран. Ослабленные взаимной борьбой и ростом внутренних противоречий, эллинистические государства уже не могут удерживать в подчинении народы, не в состоянии осуществлять широкую экспансию, обеспечивать господствующим классам торговую монополию и устойчивое преобладание над другими странами.
Всё это сделало в конечном счёте эллинистические государства сравнительно лёгкой добычей Рима, который после победы над своим главным противником — Карфагеном — становится гегемоном Западного Средиземноморья, а затем устремляется на Восток.
В пределах Римской державы, особенно в результате непрерывных завоевательных войн, рабовладение достигает максимального развития. Латифундии с сотнями и тысячами рабов — широко распространённое явление и в самой Италии и во многих римских провинциях. Эксплуатация раба достигает предельной интенсивности, а жестокостъ обращения с ним не знает границ.
Громадный рост рабства вёл в Риме в ещё в болъших масштабах, чем в Греции, к разорению и пауперизации широких масс свободных производителей, пополнявших собой ряды люмпен-пролетариата. Римская республика, опиравшаяся на крестьянство и всеми своими институтами приспособленная к нуждам сравнительно небольшой аграрной общины, которой и был Рим в начале своего исторического развития, вступила в период неизбежного и затяжного политического кризиса.
Классовая борьба приобретает в это время невиданные до того размах и силу. От пассивных форм борьбы рабы переходят к открытым массовым восстаниям, в которых участвует и свободная бед нота. Восстания рабов в Сицилии и Италии на протяжении полувека потрясали Римское государство. Они находили отклик и на окраинах державы (в Пергаме) и за её пределами. Движения рабов переплетались с борьбой между аристократией и плебсом, между Римом и подчинёнными ему народами. Восстания племён Испании и Галлии не раз грозили Риму потерей завоёванных им территорий.
Чтобы сохранить своё господство, римские рабовладельцы вынуждены были искать новые формы подавления эксплуатируемых масс и управления огромной державой разросшейся в результате завоеваний. Такой новой формой была пришедшая на смену республике империя Августа.
| Скачать | Размер файла |
|---|---|
 Племена и народы Центральной Азии.zip | 93 Kb |
